Добро пожаловать

О книге:

В данной книге представлена история Марийского народа. Здесь рассмотрено происхождение, особенности языка, обычаи и нравы. Все факты подкреплены источниками и ссылками на них.




Приятного прочтения

Подпись:  СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ СТРОЙ И ЭТНОС СРЕДНЕВЕКОВЫХ МАРИЙЦЕВ СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ ИСТОРИИ МАРИЙЦЕВ ДОФЕОДАЛЬНОГО ПЕРИОДА

Среди многих неясных исследователям вопросов исто­рии марийского народа до начала утверждения в Сред­нем Поволжье татаро-монгольского владычества на первом плане стоит проблема социально-экономическо­го строя марийцев, основное содержание которой сво­дится к следующему: находились ли марийцы летопис­ных времен на стадии отживающего родового строя или у них уже складывались (если не сложились) отно­шения раннеклассового общества, принимавшие харак­тер феодальной формации? Заслуживает внимания и такой вопрос: может быть, в указанное время, т. е. в XIXIII вв., марийцы переживали своеобразное обще­ственное состояние перехода от родовых отношений к раннеклассовым, которое однако ие было уже родовым обществом, но не стало еще и классовым.

В существующей литературе проблема социально-экономического строя марийцев домонголо-татарского периода освещена не только недостаточно, но и доволь­но путанно. Это относится к сочинениям как дореволю­ционных, так и советских авторов. Одно из распростра­ненных в прошлом направлений подчеркивало длитель­ное сохранение у марийцев родовых общественных свя­зей. Другое направление, представленное, в частности, авторами «Очерков истории Марийской АССР», настаи­вает на более ускоренных темпах социального развития в Марийском крае, считая, что    разложение    родового строя и зарождение феодальных отношений здесь совпа­ло с «эпохой великого переселения народов», начавшей­ся с III в. н. э. Так как ни с одним из этих мнений в принципе согласиться нельзя, рассмотрим позиции обо­их направлений по существу.

Из дореволюционных авторов    сущность    «родовой» концепции,  пожалуй,  наиболее отчетливо  сформулиро­вал И. Н. Смирнов, из книги которого мы и приведем основную выдержку: «Общественная организация чере­мис находится в связи с семейной. Первоначально дере­венская община  была  поселением    рода     (туком).  Во многих черемисских деревнях и теперь еще сохраняется воспоминание о времени, когда все жители их были в родстве  между собой.  Во время  путешествия  по чере­мисскому краю нам приходилось бывать в деревнях, где до 30 семей ведут свое происхождение от одного предка и могут доказать свое родство некоторым образом доку­ментально — тамгами.   Когда   роду  становится  тесно  в данном месте, из него выделялись отдельные семьи, ко­торые основывали новые поселки, в свою очередь, по­степенно разраставшиеся. Так    образовывались    более крупные группы, которые мы назовем, следуя примеру г.   Кузнецова,  кюмужами.  «Кюмуж»,  по  словам  этого исследователя черемис, представляет собой разросшийся род и может состоять из    50—300 человек. Название свое эта общественная группа получила    от обычая во время жертвоприношений есть из одной громадной чаш­ки... (кюмуж)... этим именем называется и вся совокуп­ность людей, которые едят из нее... Сочетание несколь­ких кюмужей, связанных между   собой    преданиями о кровном родстве или сожительством, составляет следую­щую  социальную  группу, которую  мы позволяет себе назвать мэром».

Сам И. Н. Смирнов подчеркивает, что, восстанавли­вая «элементы старо-черемисской общественной орга­низации», он исходил главным образом, из народных представлений о «кровной» связи между фактически самостоятельными семьями, связи, поддерживаемой преданиями, общностью культа и празднеств. Вполне понятно, что для историка-марксиста такое понимание родового строя, игнорирующее первенствующую произ­водственную, социально-экономическую связь, является попросту неприемлемым.

Однако посмотрим, что скрывается терминологически и по существу за указанными И. Н. Смирновым поня­тиями тукум, насыл, кюмуж, которые он считает «родо­выми» (тогда как мэр рисуется им же «общественной», т. е. территориально-соседской организацией). До не­давнего времени среди марийцев действительно быто­вали термины, означающие родство, выходящее за рам­ки индивидуальной семьи. Это прежде всего тушка, ка-шак — обозначения ближайших по крови и месту жи­тельства родственников. Затем это тукьш, насыл, урлык (заимствования, проникшие в марийский язык через посредство тюркской речи) примерно в одном значении «большая или меньшая совокупность родственников вообще». Тот же смысл имеют заимствования из рус­ского языка — родо, полко.

Оглавление