Добро пожаловать
О книге:
В данной книге представлена история Марийского народа. Здесь рассмотрено происхождение, особенности языка, обычаи и нравы. Все факты подкреплены источниками и ссылками на них.
Приятного прочтения
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ДРЕВНЕМАРИЙСКОЙ ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ОБЩНОСТИ
Если в действительности это было так (иные свидетельства трудно подыскать, по крайней мере на современном материале), то в среде предананьинского населения с чертами поздней приказанской культуры резонно искать прапермян и прамарийцев, находящихся друг с другом в этнокультурном контакте.
В специальной литературе давно обсуждается вопрос о восточном, зауральском суперстрате, наслоившемся на местную основу ананьинской культуры. Сибирские! («угорские») черты единодушно угадываются археологами в «незакономерной» смене плоскодонной керамики приказанской культуры круглодонной в предананьин-ских и собственно ананьинских памятниках, в ананьинской погребальной обрядности (каменные надгробия и каменные кладки вокруг могил, в появлении сибирских клевцов и ножей и пр.). В свою очередь, антропологи свидетельствуют проникновение в Прикамье в переходный от бронзы к железу период восточных монголоидных элементов. Все это послужило основанием для гипотезы ряда авторов о сложении ананьинской культуры вследствие скрещения потомков волго-камских неолитических племен европеоидного облика (по О. Н. Ба-деру, племен «сейминско-турбинского финно-угорского этнокультурного массива») с пришлыми сибирскими монголоидами. Более осторожен в своих заключениях А. X. Халиков: «...предананьинское население, послужившее базой сложения ананьинской культурной общности, сформировалось в результате развития племен приказанской культуры, испытавших в начале I тыс. до н. э. сильное восточнозауральское влияние».
И действительно, археологические данные говорят только о большем или меньшем воздействии со стороны на ананьинский субстрат. Что же касается этнического скрещения, вплоть до серьезных изменений в антропологическом составе ананьинцев на широкой территории, то этот вопрос остается далеко не решенным. Во-первых, палеоантропологический материал из Волго-Камья вообще довольно скуден. Во-вторых, характерный для финноязычных народов этой области субуральский тип (продукт смешения различной интенсивности между монголоидами и европеоидами) ведет свои генетические корни не из ананьинского или предананьинского времени, а из более древней эпохи. В-третьих, значительная монголоидная примесь обнаруживается в ананьинских могильниках Нижнего Прикамья, а на западе, в Акозинском могильнике, «...есть основания предполагать отсутствие выраженной монголоидной примеси на имеющихся черепах».
Опираясь на эти данные,
пока что можно предполагать, что Нижнее Прикамье, открытое в сторону заволжской
лесостепи, испытало неоднократный прилив 
населения монголоидного облика, приносившего и свою
культуру, но в конце эпохи бронзы и в раннем железе коренное население
Волго-Камья, говорившее на финно-пермских языках, в массе своей вряд ли
подверглось какой-либо существенной этнической трансформации. Во всяком
случае сравнительно-историческое языкознание никаких указаний на это не дает.
Однако в границах расселения финно-пермских племен Волго-Камья еще в предананьинское время и позднее происходили значительные перемещения и, видимо, смешения родственных групп населения. Так, существуют археологические свидетельства о вероятном расселении племен приказанской культуры и их смешении— на Средней Каме с турбинским населением, на Вятке и Ветлуге — с носителями чирковско-сейминской культуры, на Средней Волге, от впадения рек Кокша-ги и Цивиля до устья Ветлуги, — с населением, отмеченным сильным влиянием поздняковской и раннегородец-кой культур. Кажется, теперь есть много оснований к тому, чтобы считать это проникновение84